milutka
Вы хотите отреагировать на этот пост ? Создайте аккаунт всего в несколько кликов или войдите на форум.
milutka

форум милютинского района


Вы не подключены. Войдите или зарегистрируйтесь

'''ГЛАВА 30. ПУТИ ГОСПОДНИЕ – НЕИСПОВЕДИМЫ, ИЛИ ВСТРЕЧА С ПРОШЛЫМ. МОЙ ГРЕХ.'''

Перейти вниз  Сообщение [Страница 1 из 1]

Александр Багор



Мне в нас, русских, всегда не нравилось и вызывало раздражение, это наше вечное "что скажут люди". Вполне очевидно, что"люди" не строят нам жизнь, а уж мою и подавно. Прежде вceгo, надо думать о себе. Мы сами должны устраивать свою жизнь. Неужели мы должны допускать, чтобы между нами и нашим желанием становился кто- то, и, что он подумает о нас и решал за нас..
О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисповедимы пути Его! Как жалки мы по отношению к нему, а от того бедна и никчемна наша жизнь. Жили смешно и умерли грешно!
Прошел год после моего последнего приключения, связанного с работорговцами и освобождением Преславы, внучки старухи. Как я уже говорил, Всеслава выполнила свое обещание и показала мне схрон с сокровищами князя Святослава. Он превзошел все мои ожидания по богатству и роскоши. 11 июля 1000 года, в день смерти княгини Ольги, на высоком берегу реки Великой, в деревне Выбут, родине моей бабки, мною был заложен первый камень, и началось строительство храма во имя Святой Троицы. Так мы распорядились сокровищами Святослава. Через несколько лет он будет закончен, но уже не мною…
По народному преданию, приняв святое крещение и путешествуя по Руси, благоверная Ольга заезжала на свою родину. Здесь ее внимание привлек противоположный крутой берег реки Великой, покрытый дремучим лесом; и увидела она, как три светоносных луча чудным тройственным светом озаряют все возвышение противоположного берега. Святая уразумела тайну этого явления, воздала хвалу этому божественному месту и водрузила крест. Именно на этом месте я и начал строить храм.
Все это время, пока шло строительство, я жил в доме старухи Всеславы. На этом настояла она. Всеслава считала меня своим зятем и мужем внучки перед своими богами и людьми, и была уверена в том, что назад обратного пути ни у кого нет. Развести нас мог по христианским канонам только митрополит. Я так не считал, так как наш брак был вынужденным и заключен был по принуждению, то я его считал незаконным. Я жил своей обычной жизнью. После смерти Богданы у меня не было ни одной женщины. На что старуха злилась, а Преслава смущенно улыбалась.
Что греха таить, мне Преслава очень нравилась! И чем больше я ее узнавал, тем сильнее было мое чувство к ней, но какая-то неведомая сила сдерживала мою страсть и любовь к ней. Всеслава это видела и посмеивалась надо мною и моей борьбою с самим собою, как дьявол - искуситель. Я совсем не знал и даже не догадывался, что эта безумная старуха все это время подмешивала мне в пищу зелье для приворота.
Совсем другим было поведение Преславы. Она, ни поведением, ни мимикой, ни жестами, ни словами не высказывала ко мне никаких чувств. С изысканной старомодной девичьей скромностью и уважением, как мужчине, мужу своему, так она реагировала на мое появление в доме и за столом. Она абсолютно не ощущала мой восхищенный, почти магический взгляд на своих обнаженных плечах, на затылке, лебединой шее и ее красивой закрытой груди, с вздернутыми вверх сосками. Ее равнодушие ко мне меня злило и одновременно забавляло и, казалось, какой-то прекрасной языческой игрой. Во мне начал просыпаться молодой и бесшабашный Жизномир-язычник. Включившись в игру, я притворился равнодушным к прелестям Преславы и попытался ее не замечать. Старался быть больше печальным и угрюмым, как будто меня, что-то гложет. Чтобы не выдать своих чувств, я приказал себе не смотреть на нее. Моя хитрость сработала буквально на третий день. Я случайно подслушал разговор внучки с бабкой:
- Бабуля, любимая, подскажи, что мне делать? И крылья есть, да некуда лететь. Я хотела бы помочь ему… может быть, хоть немного утешить. Почему он так упорно избегает меня? Ведь я его жена, перед нашими Богами и его Господом ! После того, что ты мне рассказала, я готова на все! Несчастный, несчастный князь! Я даже готова быть для него другом, сестрой … кем он захочет!
- Да услышат тебя наши Боги и помогут нам стать одной семьей от нашего рода и племени, как нам завещано и предопределено нашими предками. Да продолжится наш род волхвов! - сказала Всеслава приглушенным голосом.
Подслушанному разговору я не придал большого значения и продолжил игру. Я не знал, что играю с огнем и слова клятвы перед богом, что «только смерть может разлучить нас», так много значат для юной девушки. Более того, я даже не предполагал о коварном замысле, выжившей из ума старухи и даже испытывал тайное сочувствие к ней и ее внучке. Вместе с тем, я не переставал восхищаться чарующей, возбуждающей страстное желание красотой юной женщины и, в тоже время сердце мое сжималось от страшного предчувствия чего-то нехорошего. В этот же момент мне следовало бы бежать от них на край света. Но было уже слишком поздно. Я более не принадлежал себе. Во мне не осталось ни мужества, ни воли, ни осмотрительность – ничего, кроме желания обладать ею…
Вскоре моя игра мне наскучила. Я действительно впал в меланхолию. Стал мрачным и раздражительным и большую часть своего времени проводил на строительстве храма или в глубоком одиночестве. Причиной такого моего настроения, были мои воспоминания о умершей Богдане, таком коротком семейном счастье и брошенном сыне. Не обрадовал меня и приезд Иллариона с хорошим отчетом о работе дружины. Снова старая боль проснулась в моей душе. Об этом я поделился в сердцах с Илларионом за ужином, когда мы с ним изрядно выпили. Старуха и Преслава не спали и слышали весь наш разговор.
- Илларион, - с болью в сердце говорил я другу, - это дурное предзнаменование! Я должен покинуть этот дом. Ты слышишь, как гремит гром и сверкает молния? Быть страшной бури!-
- Ты, Жизномир, стал суеверным! Что с тобою? Я тебя не узнаю! Бога хвалим и грешим! И это говорит сын дикого вепря, - смеясь, подшучивал надо мною мой старый друг.
- Это ты все из-за зеленоглазой Преславы и ее бабки. Местный народ их считает колдуньями и суеверными до безрассудства, - говорил он. Я внутренне сжался от слов волхва и тут ясно понял, что настоящей причиной моего беспокойства и меланхолии была девушка с изумрудными зелеными глазами.
- Вот и еще два мотылька опалили крылья! – с лукавой улыбкой проговорил Илларион и отправился спать.
Я вышел на улицу. Дождь усиливался и перерос в мощный ливень. Я стоял под мощными струями дождя и улыбался. Мне, как никогда, было хорошо на душе! Дождь быстро закончился, и снова на небе засияли звезды и луна. В эту ночь я не спал - ко мне приходила Преслава!
Проснулся я только к обеду. Я был снова счастлив! Только на моей шее весел мой старый оберег, клык вепря, обрамленный серебром, некогда подаренный мною Прекрасе. Мое счастье сменилось страшным ужасом. Преслава - моя родная дочь!
Нет ничего более трагичного в жизни, чем абсолютная невозможность изменить то, что ты уже сделал. Мне всегда казалось, что у нас, славян, две вечные слабости: поступать вопреки здравому смыслу, зачастую безнравственно, а потом мучительно терзаемые угрызением совести искать оправдание своим поступкам, заботясь только о себе и своем душевном благополучии. Раскаяние, а тем более покаяние – дурной тон! Но, как говорится, кто из нас не без греха? Скажите, кто сегодня не распутничает? Блудит вся Европа! Что о нас скажут наши потомки? Они блудили, но не каялись!? О, наша человеческая двуликость! Я такой же, как все! Я снова, хотя и без умысла, согрешил, и опять горько раскаивался. Это сводило меня с ума и не давало мне жить.
После всего случившегося, я в ужасе прибежал к Всеславе и спросил ее:
- Почему ты, ведьма, такое допустила и мне ничего не сказала? Я имел право знать, что твоя внучка - моя дочь!
- И что с того? – спокойно отвечала мне сумасшедшая старуха. Переложи печаль на радость .По нашим древним языческим законам такой союз естественен и в порядке вещей, если это касается продолжения Рода. Так поступали наши предки, так поступила и я. Род - начало всех начал и превыше всего, а остальное - ничто! Более того, ты с ней обвенчан по законам своей христианской веры.
- Что ты знаешь о нашей вере, глупая старуха!? Мой Господь покарает меня за мой страшный грех! – вскрикнул я. – Я и так перед ним грешен!
Я ощутил, как во мне закипает гнев, но я нашел в себе силы сдержаться и, как можно спокойно обратился к Преславе:
- Преслава, ты знала, что ты моя дочь и пошла на такое…? Как такое можно?
Преслава резко поднялась из-за стола и обратила ко мне пылающее лицо с горящими бирюзой глазами:
- Я никогда не знала тебя, как отца и не хочу знать. Ты мой муж перед Богами и людьми! – почти крикнула она.
Дщерь моя, - вскричал я, - как ты смеешь мне такое говорить?
- Какое право я имею?- переспросила она задыхаясь, и устремила на меня глаза полные слез, которые текли по ее нежному лицу, подобно утренней росе на цветах.
– Какое имею право, Авил! Разве ты слеп? Я с тобой говорю еще и по единственному и священному праву, которое выше всех прав и законов, выше Божьих заповедей – праву женщины и ее великой любви к своему единственному мужчине на свете. Ты не знаешь меня, мой муж. Я вовсе не маленькая и глупая девочка….Потом она спохватилась и разрыдалась, как маленький ребенок:
-О, не сердись на меня и бабку, мой любимый муж! Не надо ничего усложнять…- молила несчастная девушка, упав предо мной на колени. Слово « муж» , как обухом ударило меня по голове. Не дослушав Преславу, я выбежал прочь из горницы.
Оставаясь ночью в глубоком одиночестве, я молился и вопил, как раненный зверь, обращаясь то к Всевышнему, то ко всем своим языческим Богам, но это мне не помогало. Меня все эти дни мучили ночные кошмары и посещали мысли о самоубийстве. Моему тяжкому греху не было прощения.
Совсем другим было поведение бабки и ее внучки. Они постоянно ходили на капище, где со всем городищем молились радостно Роженице и приносили жертвы животных Роду и своим идолам.
Однажды гуляя по лесу, я увидел тропинку и пошел по ней. Она вилась среди густых, ветвистых деревьев и привела меня на холм с высокими, голыми, как свечи соснами. На них сохранились только небольшие кудрявые верхушки. Откуда- то доносилось заунывное, протяжное пение. Я пошел на эти звуки. Вскоре мне открылась поляна, окруженная кольцом сосен. Посреди ней горел костер. Ухоженный белобородый старичок, в длинной полотняной рубашке, с мальцом, подкидывали в огонь еловые ветки и сухую траву. Они тлели потом разгорались и сердито трещали, наполняя всю округу воздух смоляным запахом. По обе стороны полянки стояли, слегка наклоненные к середине, большие пузатые деревянные столбы, с вырезанными на дереве идолами. Все они были разукрашены яркими красками и перевязаны разноцветными ленточками из холстины. Около одного из них, видимо идола роженицы, сидели на траве рядком женщины и протяжно пели. Увидев меня, проходившего мимо их моленья, Всеслава встала, вышла вперед и сказала при всем народе:
- О, царственный отрок! Случилось то, что и предсказывали мне наши Боги. Преслава понесет от тебя сына и наш великий род продолжится.
- Не так ли, добрые люди? – обращалась она к толпе, собравшейся у капища.
Слушая все это, я приложил руку к голове, не зная, брежу ли я или вижу все это во сне:
- Точно, она сумасшедшая! - подумал я и ушел. Уходил я с переполненным сердцем сомнениями – принять случившееся, как неизбежное, смириться и жить дальше или умереть, как Василий Буслаев. Ноги сами привели меня в недостроенную мною церковь
Ночь была тиха. Ни малейшего движения не замечалось в храме. Храм был уже почти готов к приему прихожан. Я взобрался по крутой лестнице на колокольню. Мне хотелось уединения. Два противоречивых чувства, ярость и печаль, боролись в моей душе, но я был бессилен что-либо изменить. Я терял всех кого любил…
Полный месяц выплыл над городищем Выбуты и речкой Великой; лучи его озарили башню колокольни, где я стоял и стену храма позади меня. Я встал на колени и тут же на колокольне начал молиться так горячо, как не молился никогда после, взывая к своему Господу:
- О, при милостивый Господи Боже мой, преклони ухо Твое и услышь молитву мою. Дай мне найти такой путь, чтобы я смог угодить тебе и спасти свою душу: к тебе сейчас я стремлюсь и к Тебе взываю, как единственному источнику моего спасения. Будь мне помощником, и не оставь меня, Боже, Спаситель мой, - в сырой земле мои родители, моя любимая супруга; от нее я имею сына, которого я бросил и предал, как Иуда. Прелюбодействовал я со своей дочерью по незнанию, что она моя кровь. Уповаю на Твою милость. Уразуми, как мне жить дальше? Да прославится имя Твое пресвятое, Отца и Сына и Святого Духа, из рода в род вовеки. Аминь.
Только я закончил свою молитву, как облако закрыло месяц, стало темно, воцарилась глубокая тишина. Даже собаки в городище перестали выть. Тишина становилась все томительнее. Стало тяжко, как в присутствии смерти. Я чувствовал, что моя душа готова была вырваться из тела, и волосы шевелились на моей голове. Мне показалось, что колокольня зашаталась, сильный ветер подул мне в лицо, и чей – то голос проник в мое сердце.
- О, дорогое мое дитя! Истинно поверь в Меня и спасен будешь. Обольщаемый лукавым дьяволом, ты забыл о моих заповедях и даже разгневался на меня, но я тебя прощаю, чадо мое. Из-за слепоты своего неверия ты совершал свои грехи. Укрепись в моей вере и неси ее людям!
Когда голос произнес эти слова, холодная рука коснулась меня, вложив что-то в руку. Облако исчезло, снова засияла луна, ветер прекратился, колокольня больше не колебалась подо мной, и ночь снова вступила в свои права. При свете месяца я мог рассмотреть, что осталось в моей руке. Это была веточка дивно распускающей вербы. Было Вербное воскресенье.
И тут я ясно понял и осознал скрытые пружины моего падения. Всеслава невольно властвовала над темными и забитыми людьми своего городища, внучкой, мною и с каждым с кем она соприкасалась, одним движением руки. От нее исходила некая магическая сила, под влиянием которой человек невольно подчинялся ее воле. Испытывая мистический ужас, люди городища готовы были целовать ей ноги и даже убивать своих детей . Она стремилась и властвовала над волей и душами людей и ничто ее не могло остановить. Я ужаснулся своему новому открытию и был подавлен. Умиротворенный этим открытием, я впервые в эту ночь спокойно уснул. Я знал, что мне надо делать.
Проснулся я за час до рассвета; кругом царила тишина. Я взял мешок с одеждой, мой старый посох и тихо покинул двор Всеславы. Уже рассвело, когда я добрался до пристани. Там я нашел ладью, готовую к отплытию вверх по реке, договорился с капитаном, и отправился по пути, указанному мне Господом - в степи половецкие, в сторону крепости Белая Вежа. (Саркел)
Несколько дней дул сильный попутный ветер и наша ладья стремительно неслась вперед. Днем я почти не выходил на палубу, а сидел в трюме и молился. Матросам это показалось странным. Они приняли меня за колдуна и всячески сторонились меня. Так прошло около двух недель моего пути.
Когда мы шли по реке Дон, вдруг налетела буря и сломала нам мачту. Нас понесло в сторону каменной скалы. Я сидел неподвижно, закутавшись в плащ, и так как не высказывал страха, то матросы начали кричать, что я колдун; они сбросили меня в бушующую реку:
- Сволочи! Бросайте меня, если хотите, - сказал я им в сердцах,- но и вас ждет погибель!
Действительно, меня мало заботила моя смерть после случившегося. Я к ней уже давно был готов. Моя жизнь уже после смерти жены потеряла всякий смысл. Страх, ненависть, мучения, любовь остались в прошлом, будущее сулило благостное забвение…
Когда обезумевшие матросы схватили меня, подняли и бросили в бушующие волны, я успел прочитать молитву своему Господу и приготовился умереть. Я быстро шел ко дну, отчаянно пытаясь задержать дыхание. У меня не было никакого желания сопротивляться своей судьбе. Но неведомые духи или мой Бог не дали мне погибнуть. Неведомая мне сила выбросила меня наверх. Как только я выплыл на поверхность воды, то увидел бревно, плывущее около меня. Я ухватился за него и поплыл. И тут я увидел, как огромная волна хлынула на корабль, перевернула его на бок и разбила о скалы. Галера потонула вместе со всем экипажем. Меня отнесло в сторону от скалы и выбросило на песчаный берег.. Я был без сознания. Когда я открыл глаза, то увидел странные облака самых причудливых форм, которые неслись по небу, изредка обнажая большое красное солнце. В этом я увидел хорошее предзнаменование: боги прощают мне мои прегрешения. Но я глубоко ошибался. Они посылали мне новое испытание.


http://milutinskay-1876.forum2x2.ru/f1-forum

Вернуться к началу  Сообщение [Страница 1 из 1]

Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения