Форум
Когда мы не в состоянии управлять ситуацией – надо довериться судьбе, и не беспокоиться о будущем, ибо его невозможно предсказать в той, или иной ситуации. Таким образом, борясь с неизбежным злом в нашей жизни, мы высвобождаем энергию, которая помогает нам преодолеть возникшие трудности в нашей ситуации.
Мы пошли по огромному дворцу в противоположную часть от тронного зала. В помещениях ни души. Одна охрана. Я еще не бывал в этой части здания. И скажу честно, никогда еще не видел такой роскоши и великолепия дворца ни в Киеве, ни в Новгороде. Каждое помещение не было похоже одно на другое; они были просторные и удобные и каждое с выходом в сад; повсюду были цветы и устроены небольшие водоемы; в саду паслись олени, а по деревьям бегали белки, дрофы и куницы. В огромных клетках рычали медведь и тигр. В золоченых клетках сидели попугаи, соколы, почтовые голуби.
Мы прошли через весь сад и вошли в помещение, утопающие в цветах. Его стены, пол были завешаны и устланы коврами. Около тридцати полуобнаженных девушек в прозрачных одеждах, разбившись на небольшие группки, отдавались приятному времяпрепровождению. Одни вышивали, другие танцевали, третьи играли в различные
игры. Стоял везде смех, шум и гам. При нашем появлении в помещении воцарилась мертвая тишина.
Мне казалось, что мы попали в сказочный мир ангелов. Все вокруг было в розовых тонах , начиная с устилавших пол огромных ковров и до увешавших стены ярких фаянсовых украшений, включая журчавший посреди комнаты фонтан, бесчисленные, расшитые золотом и серебром подушки и одежды женщин, которые сгрудились там и смотрели молча на нас , а потом склонились глубоком поклоне.
- Впечатляет, Жизномир? - тихо и с улыбкой обратился ко мне князь, - иное время, иное бремя! Не пора ли нам с тобой ближе познакомиться с гаремом Рогволда и немного отдохнуть. Это тебе мой подарок за твой вклад в нашу победу. Выбирай!
Я, честно, говоря, опешил. Но не так, как от щедрости князя, как от собранных красавиц в одном месте. В гареме князя были собраны девушки разного цвета кожи и народов. Но их объединяло одно общее – женская красота. А она не имеет различия по роду, знатности, национальности, как по богатству и бедности. В гареме все равны. Правда есть одно но: есть любимые и желанные, а есть просто красивые, которые тебе сначала понравились, но узнав их поближе, у тебя уже нет желания общаться с ними дальше, хотя они очень старались доставить тебе наслаждение. Мы с князем это поняли уже в семнадцать лет и поэтому не стали тратить время понапрасну…
Мы выбрали себе приглянувшихся девушек и отправились наверх, в специально отведенную и оборудованную для любви комнату, где для нас уже был накрыт стол. С веранды этого помещения можно было наблюдать, что делается внизу и, в любой момент одну девушку можно было заменить на другую, если, вдруг, тебе что-то в ней разонравилось.
Мы уселись за стол, и выпили нашей медовухи, а жриц любви попросили танцевать и нас развлекать. Девушки гарема с новым владыкой держались скованно и сильно смущались. И это объяснимо. Они впервые увидели своего нового хозяина. Более того, они никак не могли понять присутствие постороннего мужчины в девичьем царстве владыки, которого никак не должно здесь быть. Наложницы просто не понимали, что от них хочет конунг, а отсюда как им себя вести. Я им пробовал все объяснить. Но они делали вид, что меня не понимают, так как боялись заниматься любовью с другим мужчиной, чтобы впоследствии не навлечь гнев кагана. Даже после того, как конунг им грозно приказал развлекать меня, мало что изменилось. Группового веселья, которое мы так любили с князем не получалось. Все надо было делать под давление, а это никак не доставляло нам удовольствия.
Чтобы исправить как-то ситуацию, я предложил поиграть в наши языческие игры: квасник, межи наводить, смешные поминки, свадьба эскимоса… Они с радостью согласились. Я объяснил им правила игры и наказание, что кто будет ловчить, того ждет кара - она выбывает из игры и возвращается в гарем, а ее место занимает другая наложница. Перед началом игры мы все дружно выпили.
Первым в роли квасника был князь. Девушки вытащили из его штанов «нос квасника» и стали по очереди к нему подходить и «цыдить квас». Они «жадно пили квас» и не могли напиться. После князя в роли квасника побывал я. Потом нам «межи наводили» и устраивали смешные поминки. Но больше всех девушкам, да и нам, понравилась свадьба эскимоса, где мужчины выступали в роли гостей, а женщины невест. Суть этой игры заключалась в следующем. После того, как только все наедятся и напьются на свадьбе, жена кладет свою голову на колени мужа, тот делает знак гостям, и те, в порядке старшинства и в порядке очереди, подходят к заднице новобрачной и... Вы сами понимаете, что происходят далее. Все наложницы просились у нас побывать в роли невесты. Вскоре уже девушки нас не стыдились, и мы предались страсти, которую отец Михаил называл грехом, понося девиц:
- И наузы на себе носила; и осязание своими руками тайных уд у своего мужа и у чужих, и целовала их, и у себя, так же повелевала. И со ближним в роду в любодеянии и в прелюбодеянии блудила всяким содомским блудом, на них взлазила и на себя вспускала, и созади давала, и в задний проход давала, и язык в рот вдевала, и во свое лоно язык влагать давала, и у них тако же творила. Блудила на девицах и над женами, на них взлазила и на себя вспускала блудити, и целовала их во уста, и за груди, и в тайные уды с похотию до истечения похоти, и своею рукою сама во свое тело блудила..
Да простит меня читатель, за столь непристойное описание наших обычаев и нравов. Но в наше время ничего необычного в этом не было. Согласитесь, у каждого времени свои нравы и законы, что-то поощряется, а что-то осуждается, но при всем этом сущность и желания человека не изменились.
В силу принятых законов и существующей морали, он эти желания умело скрывает и, чтобы обуздать свою животную страсть придумывает то, что мы называем любовью. Кто искушен в любви знает и со мной согласится, что обоюдная любовь - это взаимовыгодная коммерция. Несчастная, одинокая любовь - это священный и самозабвенный культ человека, которому просто нечего дать … предмету своей страсти.
Мужчины и женщины в этом одинаковы. Мы все жалуемся на то, что трудно встретить большую, великодушную и идеальную любовь, которая, уверяем мы, найдет у нас пылкое ответное чувство. Но мы сами себе лжем. Если вдруг судьба дарит нам именно такую любовь, которую мы столь превозносим, мы ее не замечаем и попираем, без конца сетуем на жестокий обман, никогда не признаваясь себе, что имели глупость просить там, где ничего нет, не брать там, где нам давали.
Большая любовь, как и ум, очень редкое явление, но имеют сходную судьбу. Тем и другим больше восхищаются, чем понимают; они вызывают скорее чувство удивления, чем симпатии. Все чудаки, способные на великую и самоотверженную любовь отмечены подобно гениям, священной печатью несчастья, но такого несчастья, которое неведомо обыкновенным людям, но не таким, как я и князь. Эти несчастья плод заблуждения и человеческая глупость, к которой мы с князем не проявляем, как все сострадание.
Попробуйте на миг обрисовать и понять чье-нибудь подобное и возвышенное чувство: одним оно покажется неправдоподобным, другим - смешным, третьим - каким-то поразительным явлением, которым можно восхищаться издалека, но нельзя и вообразить, чтобы с тобой тоже приключилось нечто такое, и ни у кого это чувство не вызывает одобрении.
Одним словом, в наше время большинство из нас не знало такого понятия, как любовь. Мой отец часто говорил мне:
- Я взял в жены твою мать только за то, что она умела хорошо снопы ржи вязать и петь!
В основе взаимоотношения мужчины и женщины стоял трезвый экономический расчет и, если повезет – симпатия. Мужей и жен для своих детей выбирали родители. Мы их только, следуя обычаю, умыкали. Несмотря на наши симпатии, последнее слово всегда было за отцом и матерью. Исходя из этого, и подчиняясь капризам сердца, мы брали все от жизни, что хотели и как хотели, не заморачиваясь на любви и морали, ибо таким было наше бытие!
Мы пошли по огромному дворцу в противоположную часть от тронного зала. В помещениях ни души. Одна охрана. Я еще не бывал в этой части здания. И скажу честно, никогда еще не видел такой роскоши и великолепия дворца ни в Киеве, ни в Новгороде. Каждое помещение не было похоже одно на другое; они были просторные и удобные и каждое с выходом в сад; повсюду были цветы и устроены небольшие водоемы; в саду паслись олени, а по деревьям бегали белки, дрофы и куницы. В огромных клетках рычали медведь и тигр. В золоченых клетках сидели попугаи, соколы, почтовые голуби.
Мы прошли через весь сад и вошли в помещение, утопающие в цветах. Его стены, пол были завешаны и устланы коврами. Около тридцати полуобнаженных девушек в прозрачных одеждах, разбившись на небольшие группки, отдавались приятному времяпрепровождению. Одни вышивали, другие танцевали, третьи играли в различные
игры. Стоял везде смех, шум и гам. При нашем появлении в помещении воцарилась мертвая тишина.
Мне казалось, что мы попали в сказочный мир ангелов. Все вокруг было в розовых тонах , начиная с устилавших пол огромных ковров и до увешавших стены ярких фаянсовых украшений, включая журчавший посреди комнаты фонтан, бесчисленные, расшитые золотом и серебром подушки и одежды женщин, которые сгрудились там и смотрели молча на нас , а потом склонились глубоком поклоне.
- Впечатляет, Жизномир? - тихо и с улыбкой обратился ко мне князь, - иное время, иное бремя! Не пора ли нам с тобой ближе познакомиться с гаремом Рогволда и немного отдохнуть. Это тебе мой подарок за твой вклад в нашу победу. Выбирай!
Я, честно, говоря, опешил. Но не так, как от щедрости князя, как от собранных красавиц в одном месте. В гареме князя были собраны девушки разного цвета кожи и народов. Но их объединяло одно общее – женская красота. А она не имеет различия по роду, знатности, национальности, как по богатству и бедности. В гареме все равны. Правда есть одно но: есть любимые и желанные, а есть просто красивые, которые тебе сначала понравились, но узнав их поближе, у тебя уже нет желания общаться с ними дальше, хотя они очень старались доставить тебе наслаждение. Мы с князем это поняли уже в семнадцать лет и поэтому не стали тратить время понапрасну…
Мы выбрали себе приглянувшихся девушек и отправились наверх, в специально отведенную и оборудованную для любви комнату, где для нас уже был накрыт стол. С веранды этого помещения можно было наблюдать, что делается внизу и, в любой момент одну девушку можно было заменить на другую, если, вдруг, тебе что-то в ней разонравилось.
Мы уселись за стол, и выпили нашей медовухи, а жриц любви попросили танцевать и нас развлекать. Девушки гарема с новым владыкой держались скованно и сильно смущались. И это объяснимо. Они впервые увидели своего нового хозяина. Более того, они никак не могли понять присутствие постороннего мужчины в девичьем царстве владыки, которого никак не должно здесь быть. Наложницы просто не понимали, что от них хочет конунг, а отсюда как им себя вести. Я им пробовал все объяснить. Но они делали вид, что меня не понимают, так как боялись заниматься любовью с другим мужчиной, чтобы впоследствии не навлечь гнев кагана. Даже после того, как конунг им грозно приказал развлекать меня, мало что изменилось. Группового веселья, которое мы так любили с князем не получалось. Все надо было делать под давление, а это никак не доставляло нам удовольствия.
Чтобы исправить как-то ситуацию, я предложил поиграть в наши языческие игры: квасник, межи наводить, смешные поминки, свадьба эскимоса… Они с радостью согласились. Я объяснил им правила игры и наказание, что кто будет ловчить, того ждет кара - она выбывает из игры и возвращается в гарем, а ее место занимает другая наложница. Перед началом игры мы все дружно выпили.
Первым в роли квасника был князь. Девушки вытащили из его штанов «нос квасника» и стали по очереди к нему подходить и «цыдить квас». Они «жадно пили квас» и не могли напиться. После князя в роли квасника побывал я. Потом нам «межи наводили» и устраивали смешные поминки. Но больше всех девушкам, да и нам, понравилась свадьба эскимоса, где мужчины выступали в роли гостей, а женщины невест. Суть этой игры заключалась в следующем. После того, как только все наедятся и напьются на свадьбе, жена кладет свою голову на колени мужа, тот делает знак гостям, и те, в порядке старшинства и в порядке очереди, подходят к заднице новобрачной и... Вы сами понимаете, что происходят далее. Все наложницы просились у нас побывать в роли невесты. Вскоре уже девушки нас не стыдились, и мы предались страсти, которую отец Михаил называл грехом, понося девиц:
- И наузы на себе носила; и осязание своими руками тайных уд у своего мужа и у чужих, и целовала их, и у себя, так же повелевала. И со ближним в роду в любодеянии и в прелюбодеянии блудила всяким содомским блудом, на них взлазила и на себя вспускала, и созади давала, и в задний проход давала, и язык в рот вдевала, и во свое лоно язык влагать давала, и у них тако же творила. Блудила на девицах и над женами, на них взлазила и на себя вспускала блудити, и целовала их во уста, и за груди, и в тайные уды с похотию до истечения похоти, и своею рукою сама во свое тело блудила..
Да простит меня читатель, за столь непристойное описание наших обычаев и нравов. Но в наше время ничего необычного в этом не было. Согласитесь, у каждого времени свои нравы и законы, что-то поощряется, а что-то осуждается, но при всем этом сущность и желания человека не изменились.
В силу принятых законов и существующей морали, он эти желания умело скрывает и, чтобы обуздать свою животную страсть придумывает то, что мы называем любовью. Кто искушен в любви знает и со мной согласится, что обоюдная любовь - это взаимовыгодная коммерция. Несчастная, одинокая любовь - это священный и самозабвенный культ человека, которому просто нечего дать … предмету своей страсти.
Мужчины и женщины в этом одинаковы. Мы все жалуемся на то, что трудно встретить большую, великодушную и идеальную любовь, которая, уверяем мы, найдет у нас пылкое ответное чувство. Но мы сами себе лжем. Если вдруг судьба дарит нам именно такую любовь, которую мы столь превозносим, мы ее не замечаем и попираем, без конца сетуем на жестокий обман, никогда не признаваясь себе, что имели глупость просить там, где ничего нет, не брать там, где нам давали.
Большая любовь, как и ум, очень редкое явление, но имеют сходную судьбу. Тем и другим больше восхищаются, чем понимают; они вызывают скорее чувство удивления, чем симпатии. Все чудаки, способные на великую и самоотверженную любовь отмечены подобно гениям, священной печатью несчастья, но такого несчастья, которое неведомо обыкновенным людям, но не таким, как я и князь. Эти несчастья плод заблуждения и человеческая глупость, к которой мы с князем не проявляем, как все сострадание.
Попробуйте на миг обрисовать и понять чье-нибудь подобное и возвышенное чувство: одним оно покажется неправдоподобным, другим - смешным, третьим - каким-то поразительным явлением, которым можно восхищаться издалека, но нельзя и вообразить, чтобы с тобой тоже приключилось нечто такое, и ни у кого это чувство не вызывает одобрении.
Одним словом, в наше время большинство из нас не знало такого понятия, как любовь. Мой отец часто говорил мне:
- Я взял в жены твою мать только за то, что она умела хорошо снопы ржи вязать и петь!
В основе взаимоотношения мужчины и женщины стоял трезвый экономический расчет и, если повезет – симпатия. Мужей и жен для своих детей выбирали родители. Мы их только, следуя обычаю, умыкали. Несмотря на наши симпатии, последнее слово всегда было за отцом и матерью. Исходя из этого, и подчиняясь капризам сердца, мы брали все от жизни, что хотели и как хотели, не заморачиваясь на любви и морали, ибо таким было наше бытие!
